На млијечном путу

к какому-то моменту последний фильм Эмира Кустурицы «По млечному пути» на сюжетном уровне принимается совсем откровенно уподобляться «Черному коту, белой кошке» и выглядеть обреченным свестись к истории расстраивания свадьбы по расчету; ничего хорошего, однако, для нового фильма такая возникающая к нему ассоциация не влечет, поскольку он слишком уж жалко принимается выглядеть на ее фоне. Даже ни разу не являющиеся поклонниками Эмира Кустурицы люди наверняка согласятся с тем, что фильм «Черный кот...» был c драматургической точки зрения безупречен и не содержал в себе ни одной не мотивированной сюжетными задачами детали, то есть все даже не казавшиеся на первый взгляд значимыми сцены или реплики в нем рано или поздно прирастали разрешающим многие возникавшие загадки и неопределенности смыслом; в фильме же «По млечному пути» никаких тайн зрителю не предлагается, все жизненные обстоятельства главных героев с самых же первых минут — словно для экономии времени и как бы удобства ради — проговариваются вслух другими героями, а любая драматургия при этом отсутствует настолько вызывающим образом, что про автора фильма получается подумать только то, что драматургические усилия в его настоящих кондициях для него настолько утомительны, что он предпочел себя не напрягать и заместил драматургию в своем кино цирком (акробатическими этюдами и чудесами дрессировки). Однако и это решение в конце концов, похоже, начало казаться ему недостаточным, потому что даже при доведенной до предела примитивности истории его стало раздражать присутствие в ней большого количества персонажей; тогда он решил почти всех убить, оставив в живых только себя и Монику Беллуччи, — выглядевшая уже неизбежной свадьба волевым решением отменилась, и уже почти до самого конца фильм стал номером на двоих, в рамках которого нужно было изображать уход от погони; если придумывать что-то Кустурице стало лень, то для ныряния под воду, прятания в пещерах и ползания по земле в обнимку с Беллуччи дефицита энергии у него явно не наблюдается. Правда, смотреть на это оказывается далеко не так приятно, как ему это было делать; кроме того, совсем обрушает котировки фильма «По млечному пути» тот факт, что Кустурица отказался в нем не только от задействования воображения, но и от такой едва ли не стилеобразующей приметы своего киноязыка, как хэппи-энд, причем в пользу невероятно вульгарной альернативы; в самом начале фильма Кустурица публично признается в любви к русскому кинематографу, врезая в свое кино кадры фильма «Летят журавли», но вот в конце предпочитает зарифмоваться с куда менее изысканной — и не имеющей временной выдержки — «русской темой»: в своей тупости (в смысле не столько соразмерного масштаба, сколько специфической природы) эпилоговая часть фильма Кустурицы кажется восходящей — прости Господи — к фильму Павла Лунгина «Остров». Конечно, по большому счету продолжение режиссерской карьеры Эмира Кустурицы может интриговать только в связи с одним вопросом – сможет ли его художественная деградация поспевать за темпом, который взяла его же человеческая; честно говоря, я не думаю, что это – какими ужасными не получались бы у него новые фильмы – возможно, поскольку в искусстве стать выродком, как мне кажется, не так просто в жизни, – просто тому, что растратить талант – предприятие более хлопотное, чем потерять стыд; со вторым можно моментально расстаться за сходную цену, а вот первый, есть ли уж он имелся, приходится из себя, по сути, постепенно вытравливать. Ну, надо отдать должное Кустурице, у него и это стало получаться; немного жалко Монику Беллуччи, которая этого – имея в жизни массу других интересов – не понимает, и, явно имея амбиции запечатлеться в вечности в качестве не только антропологического феномена, но и сопричастной «большому искусству» актрисы, в случае с Кустурицей делает – в русле такого расчета – совершенно безнадежную ставку (даже Аличе Рохвахер в этом смысле оказалась ей недавно куда более путевой помощницей); если бы Моника нашла бы время поговорить с компетентными людьми, для нее обязательно бы прояснилось, что от Кустурицы уже с десяток – как минимум – лет как не осталось ничего, кроме имени. Так что проводник в вечность из него нынче уже совсем никакой, и польза от этого сотрудничества для Беллуччи явно в исторической перспективе (не говоря уже о полном отсутствии положительных отзывов на это кино в современности) нулевая; что же до обратного направления, то есть пользы от этого сотрудничества для него, то она, мне кажется, сводится просто к материализации – в формате «служебного злоупотребления» – его некоторых «мужских» грез. Милош Форман в свое время в шутливом тоне объяснял свое моментальное согласие сыграть в фильме Кристофа Оноре «Возлюбленные» тем, что в его возрасте это была единственная – и наверняка последняя – возможность лечь с голой Катрин Денев в одну постель; но это Форман острил, а вот Кустурица, вероятно, с самым серьезным расчетом писал сценарий и, в частности, роль «под Беллуччи» таким образом, чтобы обеспечить себе некоторые удовольствия, на которые он тоже ни при каких обстоятельствах не мог бы рассчитывать вне рамок «художественного проекта». Если моя догадка верна, то она, на мой взгляд, указывает на то последнее немногое человеческое, что еще осталось в кустурицевой натуре